Один год без иммунитета

 Кейс 2022 года по банкротству — дело об единственном жилье. Как развивалась практика?

 По мнению юристов, самым важным кейсом 2022 года стало постановление Конституционного суда (КС) по делу Ивана Ревкова. В нем было сформулировано несколько революционных позиций. Во-первых, КС указал, что суды могут обращать взыскание на единственное жилье должников, если оно является роскошным. Понять, является ли жилье роскошным, можно при помощи оценки рыночной стоимости. Во-вторых, КС разрешил кредиторам предоставлять замещающее жилье взамен имеющегося у должника и предложил параметры, которым оно должно соответствовать. В-третьих, КС также допустил отход от правил исполнительского иммунитета при недобросовестности должника.

Позиция КС, как кажется, решила одну из сложнейших проблем российского банкротства (которая, кстати, была порождена бездействием самого КС). Раньше кредиторы были бессильны перед должниками, которые недобросовестно пользовались исполнительским иммунитетом единственного жилья. Сейчас защитить таким образом роскошное жилье не получится.

После принятия постановления начала развиваться и практика Верховного суда (ВС), который адаптировал (а кое-где и фактически изменил) ключевые тезисы КС. Однако законодатель в очередной раз просьбу КС не выполнил — законопроект о единственном жилье так и не принят.

Что произошло спустя год после принятия постановления КС и действительно ли проблема единственного жилья решена? Подробности — в материале.

История спора и позиция КС

Фабулу дела мы подробно описывали здесь. В КС с жалобой обратился Иван Ревков. В 1999 году он занял деньги Елене Шахлович, которая их не вернула. Он взыскал задолженность в судебном порядке, но исполнить решение суда не смог.

После возбуждения исполнительного производства Елена Шахлович приобрела квартиру площадью более 100 кв. м и инициировала собственное банкротство. Иван Ревков пытался включить квартиру в конкурсную массу, но получил отказ — квартира являлась единственным жильем Елены Шахлович и была защищена исполнительским иммунитетом.

КС поддержал позицию Ивана Ревкова, но отказался признавать ст. 446 Гражданского процессуального кодекса (ГПК) неконституционными. Он указал, что нормы ГПК об исполнительском иммунитете не должны препятствовать судам обращать взыскание на единственное жилье должников, если оно является роскошным. Определить роскошность жилья можно при помощи оценки его рыночной стоимости.

Отказ в применении исполнительского иммунитета не может оставлять должника без жилья, размер которого меньше, чем норма предоставления жилья по договорам социального найма, и которое находится в том же поселении, где проживает должник. Если кредиторы хотят обратить взыскание на роскошное жилье, они должны предоставить должнику замещающее жилье, которое соответствует описанным выше критериям. Участники дела о банкротстве могут отступить от этих условий, но только по соглашению между ними.

Суды также могут отказать в применении исполнительского иммунитета, если будет установлено, что должник действует недобросовестно и злоупотребляет правом из ст. 446 ГПК. О злоупотреблении может свидетельствовать вложение имущества в покупку единственного жилья после вступления в законную силу решения суда о взыскании задолженности.

Эти правила будут действовать, пока законодатель не определит исключения для применения иммунитета, отметил КС.

Важность позиции КС

К 2021 году практика по применению исполнительского иммунитета единственного жилья зашла в тупик. Нижестоящие суды (например, Арбитражный суд Уральского округа) пытались ограничительно истолковать ст. 446 ГПК и позволить кредиторам приобретать единственное жилье взамен роскошного. Подробнее о практике нижестоящих судов можно прочитать в блоге Максима Саликова.

Однако ВС на протяжении долгого времени толковал ст. 446 ГПК буквально и не разрешал кредитором продавать роскошное жилье, даже при замене его замещающим.

В некоторых делах (как, например, в деле Дмитрия Стружкина, о котором мы писали здесь) оснований для неприменения исполнительского иммунитета, может быть, и не было. Однако ВС в любом случае использовал крайне категоричные выражения и прямо указывал, что ни недобросовестность, ни роскошность жилья не могут служить основанием для неприменения исполнительского иммунитета.

Во многом вина за такое развитие событий лежит на самом КС. В постановлении от 14.05.2012 № 11-П он прямо и недвусмысленно исключил возможность установления правил предоставления замещающего жилья судами до внесения соответствующих изменений в законодательство.

Опираясь на это, ВС отказывался признавать допустимыми любые попытки кредиторов и судов сгладить ригидность ст. 446 ГПК. Проблема в том, что с 2012 года законодатель так и не предусмотрел ни критерии роскошности жилья, ни порядок предоставления замещающего жилья другими кредиторами.

Эта тупиковая ситуация была выгодна только недобросовестным должникам, не желавшим расставаться со своим активом вопреки интересам кредиторов. Поэтому новую позицию КС можно только поддержать, так как она лучше балансирует интересы кредиторов и состоятельных должников.

C этим соглашается Григорий Воронков, юрист юридической фирмы «Арбитраж.ру»: «Новый подход, продиктованный Конституционным судом и в последующем воспринятый судебной практикой, видится более справедливым и практико-ориентированным».

С ним согласен и Сергей Домнин, арбитражный управляющий: «Заслуга Конституционного Суда здесь в первую очередь том, что он принял на себя смелость предложить решение существовавшей много лет проблемы, преодолев бездействие законодателя и «примкнувшего» к нему Верховного Суда».

Он поддерживает и то, как именно КС решил эту проблему. Решение отойти от жесткой фиксации критериев замещающего жилья было удачным. Хотя это и оставило лазейки для кредиторов (к примеру, стоимость жилого помещения может существенно отличаться по оценке должника и по оценке кредиторов), «занятый КС подход позволяет целом применять институт «замещения» именно в тех ситуациях, когда это действительно обоснованно».

Многое, впрочем, зависит от того, что именно понимать под роскошным жильем. В постановлении КС отсутствуют критерии роскошности, что в теории позволяет признавать роскошным и совершенно обычное жилье. Это создавало риски злоупотреблений. Но ВС уже начал решать эту проблему.

Что произошло спустя год?

С момента принятия постановления КС прошел почти год. Однако, несмотря на относительно небольшой период времени, практика судов уже адаптировала постановление КС и решило некоторые проблемы.

Порой адаптации были косметическими. В деле Владимира Балыкова (мы писали о нем здесь) ВС решил назвать роскошное жилье излишним. Правда, как показала последующая практика самого ВС, новое название не прижилось.

В этом деле было высказано еще несколько позиций, которые фактически изменили подходы, заданные КС.

Во-первых, ВС разрешил предоставлять замещающее жилье в пределах городской агломерации, а не только в пределах того же поселения, где находилось роскошное жилье. КС такой возможности не предоставлял.

Против такого подхода возражает Григорий Воронков. Он полагает, что территориальная принадлежность замещающего жилья должна быть строго регламентирована. Подход, который занял КС, может привести к злоупотреблениям со стороны кредиторов. Поэтому замещающее жилье должно предоставляться в пределах изначального расположения единственного жилья.

Во-вторых, было указано, что замещающее жилье не может быть менее нормы предоставления жилья на условиях социального найма. Если КС прямо допустил по соглашению кредиторов и должника приобретать замещающее жилье в другом поселении, то в отношении возможности отступить от нормы предоставления возникали вопросы. Например, могли ли кредиторы с согласия должника предоставить ему жилье меньше нормы предоставления? ВС решил бороться с возможными злоупотреблениями радикальным способом и провозгласил эту норму императивной.

В-третьих, экономическая коллегия признала, что замещающее жилье может купить сам кредитор, а может финансовый управляющий на деньги от продажи единственного. Это также толкование, строго говоря, расходящееся с позицией КС, допускавшей лишь прямой порядок: сначала покупка замещающего жилья, а потом — продажа роскошного. ВС разрешил и обратную модель: сначала продажа роскошного, а потом — покупка замещающего. Однако коллегия подчеркнула, что право собственности на роскошное жилье в любом случае не может прекращаться ранее, чем должник приобретет право собственности на замещающее жилье.

Практика ВС решила и проблему отсутствия критериев роскошности.

В определении по делу Сергея Мешкова (мы писали о нем здесь) ВС сформулировал эти критерии. Роскошным жильем можно признать только то, размеры которого «существенно (кратно) превосходят нормы предоставления жилых помещений на условиях социального найма в регионе проживания должника». Это уточнение позволяет повысить определенность для участников оборота и стабилизировать практику.

В итоге позиция КС не просто решила застарелую проблему российского банкротства. Она выступила триггером для развития практики судов, которые начали эффективно устанавливать баланс между интересами массы и должников.

При этом опасения по поводу огромного числа злоупотреблений не оправдались — на это обращает внимание Сергей Домнин: «Последующая судебная практика показывает, что суды не лишают должников единственного жилья по первому требованию кредиторов и часто внимательно изучают не только те обстоятельства, на которые прямо указывали КС и ВС в своих актах».

И это движение уже не остановить — даже несмотря на то, что сам КС в последнее время словно пожалел о принятии постановления по делу Ивана Ревкова. Речь идет о постановлении по делу Сергея Кузьмина, в котором, как кажется, КС вновь начал склоняться к абсолютному иммунитету жилья. Что бы ни было дальше, эту успешную попытку решения проблемы единственного жилья можно назвать одним из самых ярких событий всего российского банкротного права.